Рассказать об истории собственного увлечения я решился после того, как
накопилась солидная стопка писем с вопросами, выходящими за рамки
"чистой" агротехники. Например, спрашивают: как получилось, что
северянин, живущий за тысячи километров от Грузии, всерьез увлекся
субтропическим садоводством?
В памяти сохранился эпизод из далекой детской поры, когда однажды зимой
родители взяли меня с собой на ВДНХ и там мы зашли в большой стеклянный
дом, где растения цветут и приносят плоды круглый год, - в оранжерею. Я
стоял как завороженный и... горько плакал перед деревом, усыпанным
яркими оранжевыми мандаринами. Доброе сердце экскурсовода не выдержало,
и мне сорвали с веточки ароматный золотой плод, но я продолжал плакать и
никак не мог объяснить, что хотел бы забрать к себе домой все сказочное
дерево целиком...
Когда я научился читать, меня буквально потрясла случайно попавшаяся в
руки букинистическая книга П. Гребнера "География растений", где
высказывалось предположение, что в древние времена в европейской части
нашей страны и даже в Сибири произрастали теплолюбивые субтропические
растения: лавр, инжир, хурма и другие. По предположению автора, только в
период великого обледенения они отступили на тысячи километров южнее.
И вот во время трескучей зимы мне стали грезиться цитрусовые рощи.
Несколько лет спустя я прочитал книжку "Субтропики в комнате". Главы о
выращивании в домашних условиях лимонов, мандаринов, чая и инжира я
выучил почти наизусть. По адресам всех упомянутых в книжке южных
питомников я немедленно разослал заказы на саженцы. Потом долго считал
дни и дождался... вежливых отказов.
Видя столь затянувшиеся страдания, родители решили мне помочь: всей
семьей мы поехали на отдых в Сочи. Там я впервые, наяву увидел
благоухающие цитрусовые сады.
Конечно же, с Черноморского побережья я возвращался перегруженный
горшками с растениями - лимоном, чаем, магнолией.
Чайные кустики росли на подоконнике недолго - один за другим засохли.
Магнолия, напротив, росла будто не по дням, а по часам и вскоре уже не
помещалась на подоконнике - мне пришлось подарить ее ближайшему
кинотеатру (она живет там, кстати, по сей день). И с лимоновым деревцем
мне не повезло - несмотря на все мои старания, оно развивалось очень
медленно, было чахлым и болезненным. Плодов от него я так и не дождался.
Но вот однажды я прочитал в одном из номеров журнала "Юный натуралист"
за 1966 год адрес Богородского плодопитомнического совхоза в Горьковской
области, высылавшего почтой знаменитые павловские лимоны. Трудно
представить мою радость, когда после долгих месяцев ожидания заказ был
выполнен и, сияя от восторга, я нес домой небольшой фанерный ящичек со
штампом "Живые растения".
Снова принялся добросовестно ухаживать за саженцами в надежде вырастить
через несколько лет дерево с белоснежными цветами, но получил их
через... месяц. Я не знал в ту пору простой истины: дерево должно
зацвести вовремя, во взрослом состоянии, а иначе саженец, отдав все свои
немногие жизненные силы на развитие плодов, непременно погибнет. Так и
случилось. Но судьба надо мной сжалилась - на соседней улице в доме,
мимо которого я ежедневно проходил, красовался лимон с целой гирляндой
крупных золотистых плодов. Хозяйка лимона, Полина Ивановна Иванова,
сразу же согласилась мне помочь, оказавшись доброй словоохотливой
старушкой, поведавшей мне целую историю о своем питомце и его
"знаменитых" предках. Лимон оказался выходцем из г. Павлово Горьковской
области. Оттуда еще в предвоенные годы он был привезен в соседнюю
Рязанскую область, а точнее в старинный город Касимов. Деревце росло в
семье Ивановых много лет. Во время войны, по словам Полины Ивановны, оно
буквально кормило всю многодетную семью. Дело в том, что в Касимове
располагался госпиталь, где находились на излечении раненые бойцы.
Трудной осенью 41-го собрали очередной урожай - десяток больших и
ароматных плодов. Все их аккуратно уложили в корзину и отнесли в
госпиталь. Рассказывали, что его начальник приказал раздать плоды
тяжелораненым. Каждому досталось, конечно, по тончайшей дольке, но они
были очень важны для здоровья и настроения бойцов.
Все последующие годы войны в семье Ивановых заботились о лимонном
деревце, и созревшие плоды неизменно относили в госпиталь, а взамен
получали для детей солдатский паек - крупу и консервы.
Старушка срезала мне в подарок веточку, которую я потом разделил на
несколько черенков и укоренил, пользуясь ее рекомендациями.
А вот первые прививки научил меня делать сотрудник Ботанического сада Б.
Ю. Муринсон. Где-то в конце 60-х годов в столичном магазине
"Растениеводство" на улице Богдана Хмельницкого дважды в неделю он
прививал привезенные чуть ли не со всех подоконников Москвы сеянцы
цитрусовых. К тому времени у меня росло не менее полусотни "диких"
цитрусовых и, конечно, я не мог всех их притащить к Борису Юльевичу. Но
это и не потребовалось. Он показал мне, как делаются прививки, несколько
раз использовал меня в качестве своего ассистента - и я сам постепенно
овладел растительной "хирургией".
В то время я не пропускал ни одной выставки комнатных растений в надежде
встретиться там с опытными любителями-цитрусоводами. И однажды мне опять
повезло: в Центральном выставочном зале общества охраны природы,
расположенном на Кутузовском проспекте столицы, я встретил страстного
энтузиаста и пропагандиста перспективных комнатных растений В. Н.
Колесова, поразившего меня своей коллекцией деревьев разных сортов,
усыпанных красивыми крупными лимонами. Вскоре Василий Николаевич также
стал одним из моих наставников и даже подарил мне одно уже плодоносящее
лимоновое дерево, на которое было привито пять разных сортов.
С помощью своих друзей и наставников мне удалось собрать коллекцию
лимонов, мандаринов, апельсинов и грейпфрутов, включавшую десятки
сортов. Лучшие из них я размножал. Делал все новые и новые прививки,
проводил целую серию различных экспериментов. Однажды провел
"инвентаризацию" своей живой коллекции и насчитал около 200 (!) взрослых
деревьев и саженцев. Эта "рощица" занимала практически всю комнату и
места едва хватало лишь для кровати.
Терпимость родителей к непомерным масштабам моего увлечения постепенно
иссякла. Наша квартира, забитая садовым инвентарем, различными
приспособлениями, мешками с землей и удобрениями, стала больше походить
на теплицу, чем на жилое помещение.
Конечно, я и сам понимал, что мои питомцы постепенно вытесняют из дома
своих хозяев, но на эту крайность шел сознательно - очень уже хотелось
самому выявить самые лучшие сорта для комнатных условий, разработать
эффективные приемы ухода за ними. Но опыта и возможностей в ту пору
оказалось явно недостаточно.
Как-то по недосмотру я пополнил свою коллекццю деревцем, зараженным
сразу двумя опасными вредителями - паутинным клещом и ложнощитовками. На
свою беду, заметил их только тогда, когда они уже распространились на
весь "сад". Раньше, еще в начале своих занятий мне пришлось
"познакомиться" с различными вредителями, которые иногда попадали ко мне
с вновь приобретенными деревьями и отдельными черенками. Своевременно
расправиться с единичными "злодеями" помогала сильная струя воды из душа
или опрыскивание настоями чеснока, луковой шелухи. Правда, тогда вся
коллекция насчитывала 2 - 3 небольших растения. А двум сотням взрослых
деревьев душ и луковая шелуха вряд ли смогли бы помочь.
Свой зараженный "сад" я принялся опрыскивать мощными садовыми
опрыскивателями, самыми крепкими настоями, а потом еще и вручную
промывал все листочки раствором зеленого мыла. Уходили на это все вечера
после учебы, выходные. На несколько месяцев пришлось отказаться от
телевизионных передач, прогулок. А клещи и ложнощитовки не исчезали.
После моего очередного наступления "поголовье" их, конечно, сильно
сокращалось, но уже через несколько недель, возрастало в несколько раз.
Только значительно позже я понял, в чем состояла ошибка: любые
опрыскивания и протирания в лучшем случае уничтожают взрослых "хищников"
(причем не всегда всех), но не их яйца, отложенные на листочках
буквально тысячами. Полностью справиться с выводящимися из них через
некоторое время "злодеями" можно было только с помощью нескольких
опрыскиваний с недельным интервалом, уничтожающих последние поколения
вредителей. А этого как раз я и не делал.
Да, я регулярно обрабатывал растения и даже постепенно перешел к
сильнодействующим ядам. Но вручную или с помощью простейших
парикмахерских пульверизаторов физически не мог обработать всю свою
разросшуюся коллекцию разом и тем более проделать это многократно с
небольшими интервалами. Я пошел по ошибочному пути: повысил концентрацию
используемых ядов - и, естественно, меня постигли неприятности. Как-то
после очередной обработки растений почувствовал явные признаки
отравления. Меня забрали в больницу, а когда я вернулся, то обнаружил,
что число вредителей не уменьшилось, а наоборот, значительно
увеличилось. Тогда решил действовать хитрее: на целых трое суток плотно
закрыл двери своей комнаты, оставив там несколько дымящихся пачек
молотой серы. Нет, квартира не сгорела - я заблаговременно побеспокоился
о мерах противопожарной безопасности, но для меня все кончилось
трагически. Когда открыл двери - только ахнул: все деревья обуглились,
побурели, листья засохли, а на едва живых ветках деловито копошились
хорошо заметные без всякой лупы многочисленные клещи. Серный дым
почему-то оказался пагубным для цитрусовых, но безопасным для вредителей
(растения, правда, постепенно ожили, хотя и долго болели). И только
после изучения биологии вредителей, особенностей их размножения я сумел
справиться с ними. Оказывается, надо было порциями изолировать деревца в
другой комнате и там 4 - 5 раз за месяц опрыскивать их карбофосом. Таким
образом постепенно я полностью очистил всю коллекцию от клещей и
ложнощитовок. А в дальнейшем перешел к регулярным профилактическим
опрыскиваниям более простым средством - крепким настоем табака - и
бедственные нашествия никогда не повторялись.
Во избежание дальнейших неприятностей на семейном совете было решено
раздарить добрую половину моего "сада". У меня к тому времени имелся
длинный список жаждущих завести у себя комнатные цитрусовые, и я решил
разом всех осчастливить - раздать взрослые и уже плодоносящие растения,
не подозревая о новых недоразумениях. Деревца с золотистыми плодами я
разнес по ближайшим квартирам, людям разных возрастов, оставив им свой
номер телефона и короткую инструкцию по уходу за растениями. Казалось
бы, замечательно: вместо одного подоконника у меня появилось 25 -
своеобразные "филиалы" выращенного за долгие годы лимонария. Но спустя
несколько месяцев меня ждало горькое разочарование: в живых осталась
лишь ничтожная часть раздаренных красавцев.
Причина гибели была типичной - нарушение элементарных условий их жизни.
Одни горе-цитрусоводы поставили растения "отогреваться" на батарею,
другие - украсили ими темный угол комнаты, третьи - поливали их раз в
месяц. Особенно я горевал по погубленной коллекции плодоносящих
апельсинов, которую собрал с превеликим трудом.
Понятно, что после столь неприятных случаев, иссякла моя бездумная
щедрость при раздаривании цитрусовых.
С тех пор я стал в этом вопросе разборчив и щепетилен. Теперь очень
редко отдаю взрослые растения, и даже саженцы вручаю далеко не каждому.
У меня появилось своего рода чутье на по-настоящему серьезное отношение
к домашним деревьям. Кажется, я научился распознавать истинный интерес
по самой форме коротких писем в свой адрес.
Кстати, после публикации моих статей и корреспонденции в газетах и
журналах, после выхода в свет предыдущего издания этой книги,
пропагандирующей комнатное цитрусоводство, в мой адрес идет нескончаемый
поток посланий со всех концов страны. В пределах моих возможностей
помогаю любителям советом и делом, хотя нереально ожидать от меня
посылок с саженцами, черенками и семенами - таких ведь просьб тысячи!
Заочное знакомство с многими корреспондентами, как правило, доставляет
мне истинную радость, особенно когда я узнаю о настоящих энтузиастах,
разводящих зимние сады не только в квартире, но и на рабочем месте, в
кинотеатрах, библиотеках, в корпусах зимних домов отдыха, больницах. Из
писем узнал, например, об уголке плодоносящих цитрусовых в детском саду
№ 250 города Саратова, о лимонарии в теплице, созданном ребятами в
Харцизской школе № 5, что в Донецкой области. Из Челябинска сообщили,
что богатый урожай цитрусовых ежегодно получают там в городском Доме
книги. В ноябре 1986 года лимонное дерево порадовало 21 лимоном, а еще
собрали там больше ста мандаринов! Все работники магазина без исключения
бережно ухаживают за своей маленькой оранжереей.
Жаль, что подобное явление - редкость, хотя во многих учреждениях есть
все условия для создания зимних садов - широкие окна, витражи, витрины,
светлые коридоры.
Иногда читатели преподносят мне свои нехитрые подарки: так
восьмидесятилетний инженер, кавалер ордена Ленина А. С. Майков, - целую
библиотеку о цитрусовых, куда вошли изданные в разные годы книги и
вырезки из пожелтевших от времени газет и журналов, собранные
Александром Сергеевичем за 50 лет, от семьи Васильевых из Сухуми я
получил библиографическую редкость - книгу "Комнатный садовник",
изданную в России в конце прошлого века (я уже упоминал о ней). За
последние несколько лет скопилась у меня и целая кипа фотографий с
запечатленными на них домашними цитрусовыми - тоже дорогой для меня
подарок от читателей - ведь плодоносящие растения выращены благодаря
моим статьям и книжке.
Работа в качестве специального корреспондента в редакции газеты
"Сельская жизнь" помогла мне познакомиться практически со всеми
субтропическими районами страны и научными центрами, где занимаются
цитрусовыми. Многолетние дружеские отношения теперь связывают меня с
учеными Всесоюзного НИИ чая и субтропических культур, хотя я и не всегда
согласен с ними, когда речь заходит о дальнейшем развитии комнатного
садоводства. Его проблемам, на мой взгляд, уделяется слишком мало
внимания. Как правило, все ограничивается или повторением очень старых
рекомендаций, или советами, не отвечающими реальным возможностям,
потребностям и интересам любителей. Чтобы помочь их многомиллионной
армии, вовсе не требуется дополнительных институтских отделов, сил и
средств. При широких научных изысканиях надо просто учитывать интересы
любителей-цитрусоводов. Скажем, при выведении новых сортов тех же
лимонов и апельсинов селекционеры бракуют буквально тысячи разнообразных
форм. Так почему бы попутно не выделить жизнеустойчивые "карлики",
которые перспективны в качестве комнатной культуры? Конечно, работа в
газете дает мне возможность иногда напоминать ученым о существовании
такого рода проблем...
Может быть, кого-то заинтересует, что стало с моей "живой" коллекцией
сегодня. На подоконниках и на застекленной и утепленной на зиму лоджии -
два десятка деревьев, в основном карликовых, которые круглогодично
цветут и обильно плодоносят. Кроме того, я сумел все же создать
несколько "филиалов" своего основного сада, причем не только у соседей,
но и у друзей и знакомых, многие из которых живут за сотни и даже тысячи
километров от Москвы.
Постоянно "прописались" цитрусовые и в редакции "Сельской жизни". Не
скрою, поначалу, когда я завел в своей комнате несколько горшков,
сотрудники довольно иронично восприняли мое увлечение. Однако прошло
несколько лет - и лимонами "заболели" многие мои коллеги. И даже в одном
просторном кабинете нашего руководства благоухает мандарин с раскидистой
кроной трехметровой ширины - с него под Новый год собирают по нескольку
десятков оранжевых плодов замечательного вкуса.
Конечно, очень радует, что приверженцев еще недавно редкостного
увлечения становится все больше. Хочется верить, что вскоре повсюду
зацветут сказочно красивые сады, которые, будем надеяться, каждого из
нас сделают чуточку добрее.
